Осиротела маленькая Женя в 40-ом, попала в Некрасовский детский дом, что в Краснодарском крае. Но спокойно жить и учиться не получилось. В 42-ом немцы заняли город Ростов, неподалёку от которого находился приют и детей срочно стали эвакуировать.
Миновали Майкоп, в котором шли бои, попали в лес. У телеги, на которой везли детей, сломалось колесо, тщетно пытались его отремонтировать. Казалось, на помощь пришёл военный. Он распряг одну лошадь, увёл её к тачанке.
Евгения Саможенова:
— Директор нам говорит, что дети, можете брать что угодно — это всё ваше. А сами они садятся с девочкой своей, и военный. И они уезжают. А завуч бросается за ними, тоже бежит.
Бежали за ними и дети — несколько десятков человек. Догнать не смогли. 12 самых отчаянных — восемь мальчишек и четыре девчонки самостоятельно пошли искать путь в город Сочи. Около ста километров пробирались пешком. Затем добирались на поезде, местные жители кормили почти на каждой остановке, рассказывает Евгения Александровна. И снова пешим ходом.
Евгения Саможенова:
— Очень много беженцев, шли с детьми, с тележками. Здесь подкармливали нас моряки. Сколько мы дней шли, я не знаю. Пришли в Сочи. Здесь полностью пешком шли, ночевали у моряков.
Сочи немцы не бомбили. Фашисты берегли уютный курорт для себя, — рассказывает пенсионерка. Но пожить там не получилось. Снова нужно было отправляться в путь. На этот раз ждала морская дорога.
Евгения Саможенова:
— И мы ждали пароход, нас на пароход посадили и мы уехали в Сухуми. Вот здесь, когда мы ехали, плыли на пароходе, бомбили нас. Самолёт две бомбы сбросил, но не попал.
Из Сухуми через Туркмению — в Казахстан. Разместили детей в приюте недалеко от Булаево. Евгения Александровна до сих пор с любовью называет это место «Медвежка».
Здесь закончила 7 классов, поступила в педучилище, затем институт. После — замужество, долгие годы работы в школах, интернатах и ОблОНО. Только вот два месяца скитаний во время войны никак не забыть. Евгения Саможенова помнит те страшные дни так, как будто это было вчера.